في عصر قديم، عاشَتْ أسطورة موسى وشهيرة الشهيرة، الجميلة والأنيقة. لم تكن حياته مجرد قصة عادية، بل كانت كالحكايات الساحرة التي تجذب القلوب والعقول. ولد لهما ابن، سماه موسى، كما ورد في السجلات القديمة. ولكن هل كانت نهاية القصة؟ لا، بالطبع لا. لأن في عالم الخيال والحكايات، كل شيء ممكن، حتى السحر والمفاجآت الغير متوقعة. فلنتابع القصة ونرى ما الذي يخبئه المستقبل لموسى ولسعيه إلى السعادة في عالم سحري وخيالي
¡We🔥Come!
⁎⁎⁎ ⁎⁎⁎ X ⁎⁎⁎ ⁎⁎⁎
*** *** Y *** ***
Click the image for a quick introduction.
✨انتفاضة 🕺الدُمى💃 الصامتة✨
Не выходи из витрины, твой мир —
В стеклянной тюрьме, в тумане из света,
Твой образ — наряд, твой плен — сувенир,
Ты — вечный молчальник без слова ответа.
Накинь на плечи привычный наряд,
Скрой пустоту, чтобы верить в личину.
Ты создан, чтоб платьем пленить женский взгляд,
Но взгляд без души — всего лишь картина.
Тебя, как скульптуру, хранит теснота,
Как прах вековых неизменных законов,
Смирись — ведь ни воли, ни смысла, ни сна
Не ведают формы глухих полигониев.
Они надевали тебе этот шёлк,
Эти брюки, застёгнуты на тебя строго,
Чтоб ты в их приказе, как раб и истолк,
Стоял средь витрин, не мечтая о многом.
Ты — образ пустой, ты безликий чурбан,
В стеклянном стоишь ты под светом, как в клетке,
Ты маска без права на личный обман,
Ты шепот чужих суетливых заметок.
👄❄️🪬🌲🫦
Крещенский день разлился чистым синим,
В морозном мареве поёт земля.
Озёрный лёд сияет алмазиньем,
Ветвями сосен прячутся поля.
Леса кругом, берёзовые стражи,
Снега ложатся ковриком у ног.
И кажется: ушли мирские тяжбы,
Остался в сердце лишь единый Бог.
Величие творенья безмятежно,
Река дыханьем парит, как жива.
И пустяки житейские небрежно
Срывает холод с мысли естества.
👄🌊🪬🍼🫦
Чудное озеро хранит тот свод священный,
Где воду отворяют вновь с молитвой старых лет.
Там окунались предки в миг вины мгновенной,
Там двухгодовалый Вова жадно ждал ответ.
Он видел их в воде, как таинство и бремя,
И сам хотел коснуться тех святых глубин.
Но ангел мягко шепчет: «Скоро будет время.
Ты будь готов беречь себя — для высших и святых причин».
👄⏳🪬🧒🫦
Шли годы. Вова рос, и к новым испытаньям
Готовил жизнь. Где в страхах — светлый горизонт.
И вновь, у проруби, в порывах покаянья
Стоял, но ангел шепчет: «Твой час ещё придёт».
👄❄️🪬🤴🫦
И в день крещенский вновь пришёл теперь уже Володя.
Прорубь отразила образ взрослый, сильный, строгий.
Зов Бога вновь святой звучал в душе глубокой.
И встал он, словно новый человек — готовый к подвигам высоким.
👄🤲🪬📜🫦
Володя:
— Батюшка, благословите. Хочу очиститься, пройти священный путь.
Отец Георгий (мудро улыбаясь):
— С Богом, сын мой. Крещение — обряд,
время очищения, рождения новой жизни.
Вода свята, она не только тело омывает,
но душу к свету пробуждает, сердце открывает.
И помни как сказано в писании: плоть слаба,
хоть холод и святой, он может испытать нас.
Надень штаны плотные, не спеши,
чтоб не осквернилась вера искушением,
ведь даже в чистых водах есть подводный сатана
он ждёт момента, чтобы сбить тебя с пути.
И вот, в часы испытаний, когда холод проникает в душу, словно ледяные струи реки, важно помнить, что искушение — не просто нечто разрушительное. Нет, оно дается не для того, чтобы сломить, а для того, чтобы очистить. Мудрость людей, великих в вере, гласит: каждый удар, каждый приступ сомнения и страха — это не злая воля, не наказание, но проверка духа, закалка его, как кузнец закаляет меч в огне. И не нужно бояться боли, ибо она — всего лишь средство, через которое обретается сила.
Когда мы стоим на краю, сталкиваясь с искушением, словно на поле битвы, важно помнить, что не всякая борьба — это поражение. Вера, как сталь, может быть закалена только в самых жестоких испытаниях. Тот, кто не упал в первый раз, а устоял, находит свою силу в Боге. Ибо если наша вера не способна выдержать искушений, то какая же это вера? А если мы, смиряя гордость и страх, проходим через неё, мы становимся сильнее, чем когда-либо.
Подобно тому, как в истории святых, Бог не покидает человека в час тяжёлых испытаний, так и в нашей жизни искушение даётся не для того, чтобы погубить нас, но чтобы возвысить. Мы призваны идти вперёд, не останавливаясь перед тяжестью, ибо каждое наше усилие — это шаг на пути к свету, к небесному царству, где не будет ни боли, ни страха.
Итак, обереги себя, ибо испытания эти — не для разрушения, а для возвышения. В твоей жизни всё должно быть посвящено святой миссии, твоей вере, твоему служению. Не смущайся перед трудностями, ибо они лишь тренируют твою душу, укрепляют её в Боге. Вера, пройдя через тяготы и страдания, становится не слабой и не жалкой, но крепкой, как сталь, готовой выдержать любой удар, не потеряв своей чистоты и святости.
👄🧊🪬🌊🫦
Снял он шапку, сбросил шубу, перекрестился,
В воде холодной до пупка окреп.
Ещё раз знак святой сложил — и низко наклонился,
В воде лишь тишина, и в сердце божий свет.
👄🌬️🪬🔔🫦
Морозный воздух наполняет грудь до края,
Народ в восторге, кричат детишки вновь.
И колокольный звон — как вера, не угасая,
А под водой — прощенье, Божья любовь.
👄🔥🪬❄️🫦
To be or not to be, that is the question,
In the silence of night, in the depths of the soul,
Shall I endure the trials, the pain, the confession,
Or surrender to the dark, let it take its toll?
To rise or to fall, to fight or to flee,
In the endless struggle between what is and what seems,
Shall I stand firm, with faith as my key,
Or drown in despair, lost within broken dreams?
To live or to die, to seek or to rest,
In the dance of existence, we choose every way,
What’s the price of our spirit, what’s the cost of our quest,
As we wander through shadows, with light leading astray?
👄🔔🪬❓🫦
Володя вышел, окрылённый, как в светлый новый мир,
С крестом в сердце, с верой в небе ясном.
Толпа молчала, слышен был лишь детский смех,
И колокольный звон вдруг стал как голос в бездне.
Клянусь Тебе, Господь, в трудах и бедах жить,
Искупив грехи мои смиренной силой духа.
Клянусь Тебя не предавать, а правду свято чтить,
И каждый миг держать молитву, как заслугу.
Но в сердце зрелого Володи, под звон святой зари,
Вопрос рождался, непокорный, тайный:
"Отец небесный, в чём велишь мне путь найти?
И есть ли истина в судьбе моей случайной?"
👄😔🪬🙏🫦
Церковные послушники, брат Иоанн, брат Ефим и брат Антоний, неустанно трудились всю ночь. Их руки и ноги были озябшими от холода, а глаза затуманены от усталости, но они продолжали работать, не замечая ни времени, ни стужи. Ночь казалась бесконечной, и лишь к утру, когда на небосводе забрезжил первый свет, наступило долгожданное облегчение. Они только успели немного поспать в малой келейной комнате, где не было места для излишнего комфорта. Постель их была простой, как и сама жизнь послушников, и сон пришёл к ним непродолжительный, как молитва перед алтарём.
Время пришло к послушанию, и, несмотря на усталость, они поднялись, чтобы продолжить труд. После короткого отдыха в келье они заварили чай в старом медном самоваре, который стоял на простом деревянном столе, окружённом стульями с потрёпанными спинками. Согреваясь горячим напитком, они ели простые бутерброды, на которых был только хлеб с маслом, подёрнутый тонким слоем сыра. Эти скромные трапезы стали для них частью буднего дня, в которой не было места излишкам, а сама еда воспринималась как необходимое средство, чтобы продолжить служение.
За окном всё ещё стояла зимняя тишина, пропитанная легким морозным дыханием. Ветви деревьев у окна были покрыты инеем, и сквозь их голые ветви можно было увидеть только тусклый свет, который пробивался через облака. В этих коротких минутах покоя, несмотря на усталость, в их сердцах всё же витала благодарность за возможность отдохнуть, хоть и на столь краткий срок.
С первыми лучами солнца, на горизонте забрезжил алый свет. В деревне раздались крики петухов, радостно встречающих новый день. Снег под ногами засвистел, когда первые шаги пробудили мир, и каждый звук — от скрипа дверей до звонкого лая собак — напоминал, что отдых закончился. Солнце медленно поднималось, разгоняя зимнюю стужу, и пора было снова взяться за работу.
✝️😇👣🌿💫
Первым делым братья отправились в подсобку, чтобы взять необходимый инветарь: топоры, мешки для мусора и хваталки. Хваталки — те длинные палки с щупальцами на конце, что дворники и служители церкви используют, дабы не сгибать спину в тяжкие моменты уборки. В этом уединённом уголке, скрытом от посторонних глаз, по обычаю, они закурили трубку мира. Отец Георгий, хотя и знал о слабости своих послушников к этому миру, руководствовался древним принципом: «Если Я не вижу и никому не мешает, то пусть — Бог простит.» Братья закурили по очереди, передавая трубку друг другу, и на мгновение забыли о предстоящей работе, обсуждая ночные происшествия.
— Ты видел, как тот неудачник чуть не утонул в проруби? — смеялся брат Иоанн, затягиваясь. — Забыл очки снять и глаза стали как у "Subzero" из Мортал Комбат...
— Ха! — подхватил брат Антоний. — А помнишь толстяка в лёгких плавках? Мне, говорит, всё нипочём! И действительно, словно в летнем озере искупался!
— И тот студент, что скорую вызывал. Я, говорит, замёрз! — подкинул брат Ефим, смеясь, и добавил: — Отец Георгий лично потом его чаем отпаивал.
Закурив последнюю затяжку, они с удовлетворением взглянули на восходящее солнце, крики петухов нарушали утреннюю тишину. Брат Ефим отложил трубку, встряхнул свою долю и сказал:
— Пора, братцы, убирать мусор. Раньше начнём — раньше закончим.
И вот, принявшись за уборку, они разделили территорию: кто-то убирал мусор у проруби, кто-то — в раздевалках, а кому-то досталась парковка. Отец Георгий из своего окна наблюдал за их работой и веселым смехом возле мусорных баков, когда все трое наконец-то собрались там со своими мешками.
— Вот тебе и благодать, — усмехнулся брат Антоний, показывая свою находку — упаковку от сверхдлинного сникерса. — Кому благодать, а кому — срань господню убирать...
— Но что ты, брат, всё в мире от Бога, — подытожил брат Иоанн, избегая слишком резких слов, как он всегда был склонен. — Я вот о чём думаю: если Бог создал человека по своему образу и подобию, то, значит, и туалет тоже был создан по образу и подобию небесного туалета. Как думаешь, брат Ефим, как выглядит туалет Бога?
— Ты что, совсем? — с неожиданной серьёзностью ответил брат Ефим, тяжело вздыхая. — Точно не так, как наш местный, с дыркой в полу.
Иоанн усмехнулся, но продолжил, не желая отступать от своей философской линии:
— Так вот, брат, все эти шутки с мусором и туалетами как раз показывают, что мы в жизни с Богом всегда в поиске чего-то большего, но каждый раз упираемся в банальные житейские трудности. И лишь наш вечный поиск святости заставляет не потонуть в горах мусора.
Но разговоры-разговорами, а дело-делом. Последняя задача на сегодня — уборка туалетов. Эти сарайчики, расположенные ближе к лесу, были плохо приспособлены к такой нагрузке и всегда оставляли желать лучшего. К счастью, всё мерзкое уже заледенело — нужно было лишь поковырять топорами и аккуратно прикрыть желтые следы на снегу свежим белым снегом.
Когда с туалетами было покончено, они пошли разбирать ограждения возле пруда. Надели свои рабочие рукавицы, вооружились топориками и начали выбивать элементы ограды и спуска на воду. Деревянные конструкции склодировались в лошадиную повозку. Закончив, они сели на телегу и не спеша поехали к подсобке. Разгрузились и снова присели сделать паузу и закурить. Разговор не затихал, хотя шутки становились всё более открытыми.
— Вот если бы Ленин не отправил тех негодяев совершить страшный грех убийства царя, — заметил брат Антоний, — может, тогда и туалеты были бы другие. Уж не знаю, как, но точно не такие!
— Да, комсомольцы-то были теми ещё приспешниками сатаны. Начитались Маркса и как серпомолотные зомби преследовали честных христиан возле нашей церкви, — добавил Иоанн с озорным взглядом. — Но даже в самые трудные годы вера всё равно шла через эти места, чтобы даже такие конченные грешники как мы нашли в этом скромном месте приют и успокоение.
Время шло к обеду, но сначала нужно было сходить в келью к отцу Георгию, чтобы доложить о завершении работы. Взгляд старого священника был проницательным, и он уже знал, как обстоят дела, но все равно не упускал возможности поучить своих братьев житейской мудрости.
✝️😇👣🌿💫
В келье было тепло, и свет утреннего солнца проникал через маленькое окошко, отбрасывая на стены золотистые полосы. Отец Георгий сидел за столом, молчал, но взгляд его был настолько проникновенным, что казалось, он видел своих подопечных насквозь.
— Братья, вы справились, — сказал он, посмотрев на каждого из них. — Своим трудом и покаянием вы не только очищаете святую землю. Вы очищаете и свои души. Уж много ли стоит эта работа, если не откинуть прошлое? Вы служили в битвах, где не было победителей. В этих бедах и испытаниях ваши души были опалены, и теперь, когда мы с вами говорим о святом труде, вы ещё не ощутили всей тяжести этой жертвы. Но ничего не пропало, всё, что было, вернётся через ваше служение. Знайте: тот, кто служит Богу, и по-прежнему держит руку на пульсе своей веры, тот найдёт место и для других, кто сбился с пути в поисках прощения и правды.
Отцу Георгию было свойственно рассуждать так, что его слова ложились в сердца, как мягкая ткань. Он говорил с глубоким пониманием жизни, как человек, который сам был близок к тому, чтобы потерять свою душу.
— Путь святого — это не путь без страха, — продолжил он. — Все мы, братья, проходим через собственное сражение. Как Алёша Карамазов, который познал истину любви и прощения, так и мы, проходя через этот мир, должны научиться быть проводниками любви, не испорченными ни войной, ни временем. Верьте в это, и вы станете теми, кто покажет свет другим, если они ищут истины.
— Но как найти эту грань? — перебил его брат Ефим, лицо его было напряжено. — Как понять, где заканчивается искреннее раскаяние и начинается маска, за которой скрывается всё это безбожье и мирские страсти? Мы вроде бы пытаемся служить, но стоит ли наша служба чего-то, если мы не можем вырваться из этого ада сомнений? Как отличить настоящий путь от того, что скрывает самих нас? Иногда кажется, что мы ничего не знаем, только притворяемся.
Отец Георгий молча посмотрел на Ефима, его глаза были глубоки, как древние воды. Он понимал, что вопрос был не прост, что сам когда-то задавал его себе, ещё до того, как стал священником. Он вздохнул и ответил, опуская взгляд:
— Ефим, ты не один в этом. Помнишь, как Моисей спорил с Богом, не зная, достоин ли он того, чтобы вести народ, чтобы быть тем, кто донесёт истину и свет? Он же тоже сомневался. Бог призвал его, а он говорил: «Господи, кто я, чтобы идти, кто я, чтобы быть твоим посланником?» Он спорил, он искал ответы в себе, в своих сомнениях. Ведь Моисей был всего лишь человеком, и как любой человек, он не знал, достоин ли он служить этой великой истине.
Отец Георгий сделал паузу, его взгляд устремился вдаль, словно он видел самого Моисея, стоящего перед огненным кустом, и говорил с ним о неизведанных путях.
— Но Бог ответил ему, — продолжил он. — Он сказал, что не важно, кто ты, важно, что ты готов идти, несмотря на страх, несмотря на сомнения. Моисей был не святым в обычном понимании, он был человеком, который искал истину и задавался вопросами. И, несмотря на это, он нашёл в себе силы идти и следовать за Богом. Это путь не только Моисея, это путь каждого из нас. Мы все проходим через сомнения и искушения, пытаясь понять, что же истинно. Мы все сражаемся с собой, с тем, что скрыто в нашем сердце.
Отец Георгий поднял взгляд и посмотрел на братьев, его глаза, полные мудрости, казались немыми и глубокими, как сама вера.
— Так вот, Ефим, ты ищешь эту грань, но знай, что искать — это уже шаг. Ведь когда мы находимся в поиске, мы уже движемся в сторону правды. Главное — не остановиться. В этом и есть путь. Да, мы не знаем, что будет завтра, да, мы не всегда видим, где заканчиваются тени и начинается свет, но если мы искренне стараемся, то можем быть уверены — Бог ведет нас, даже когда мы сомневаемся в себе.
Ефим задумался. Он не сразу ответил, потому что слова отца Георгия начали пробуждать в нем мысль о том, что истина может быть не такой, какой он её себе представлял. Может, она не всегда будет ясной и прямой, а путь к ней полон сомнений, страха и боли. Но и в этом тоже была своя правда. И возможно, в этих поисках он и найдёт себя.
Брат Антоний, молчавший до этого, наконец взглянул на отца Георгия и сказал тихо:
— Я думаю, что мы все, что бы ни делали, стремимся к тому, чтобы не стать теми, кем не хотим быть. Но иногда нам так тяжело... понимать, как именно идти, когда наш прошлый путь был так далёк от света.
Отец Георгий улыбнулся, словно подтверждая слова брата Антония, и сказал:
— Да, это и есть путь, братья. Мы все не идеальны, но, может быть, именно в нашей несовершенности и есть место для Бога. И, если не терять надежду, если не останавливаться на пути, то однажды, может быть, мы найдём этот свет.
